Есть в Петербурге удивительное место. Оно всего в 20 минутах от Невского проспекта или Сенной площади а по сути — деревня деревней. Тоннель под Морским каналом — как дорога в другой мир.

Въезжаешь в него из шумного Питера, минута под землей, выезжаешь — и вот он — конец света.

Без аптек, рекламы и политики

Остров растянулся вдоль залива на пять километров. А в ширину он максимум 600 метров. Улиц нет. Все дома здесь с одним адресом — Канонерский остров, только номера разные. Проживает тут пять тысяч человек.

Маемся мы, всеми забытые, — вздыхает зам. главы местного муниципалитета Любовь Филькова. Как никто другой, она знает все островные «болячки».

Бани нет — была раньше, но теперь в одноэтажном здании сомнительный «оздоровительный комплекс» за мощной железной дверью. Из всей системы здравоохранения — маленькая амбулатория, два врача и две медсестры.

— Милицию мы здесь и не видим, участковый как-то заходил познакомиться, но больше не показывался, хотя для него у нас и помещение есть, — говорит Филькова.

Но в том, что власти махнули рукой на Канонерку, ничего странно нет. Сколько по Питеру таких «отсталых» окраин. Удивляет, что пять тысяч платежеспособных человек не нужны даже бизнесменам и рекламщикам. На острове всего три магазина и несколько разбросанных меж домами ларьков, цены в них хоть и выше среднегородских, но к вечеру продукты разбирают чуть ли не до пустых полок. Нет здесь и банка (даже вездесущей сберкассы). Аптеки, которые как грибы после дождя, вылезают по всем питерским закоулкам, и той нет.

Зато на Канонерке глаз петербуржца отдыхает. Этот остров свободен от рекламы. Не считая пары вывесок. Удивительно, но даже политагитаторы не обезобразили его портретами кандидатов и партийными лозунгами. Закрадывается сомнение: может, Канонерка вообще не входит в план Путина?

Главная связь с большим миром — тоннель, открытый еще в 83-м году. Раньше его периодически затапливало, и питерские робинзоны могли несколько дней безвылазно сидеть на своем острове. Но потом подземно-подводный ход подремонтировали, и теперь его движение по тоннелю не останавливается. Что удивительно, сам остров никогда не заливает, даже во время сильных наводнений.

А мы выше города. Еще когда при Петре Морской канал рыли, всю землю сюда выкладывали, вот остров и поднялся, — объясняет Любовь Филькова.

Пока Петр I не завоевал эти земли, здесь господствовали финны. Они называли остров Киссасаари, что в переводе значит «Кошачий». Может, при скандинавах здесь и правда в изобилии водились кошки, но сейчас Канонерку облюбовали бродячие собаки. Даже порода какая-то местная уже формируется — рыжие самодовольные псы.

Хлеб они не едят, только косточки и мясо, — поглаживая вислоухую дворнягу, говорит баба Маня.

На севере Канонерки огромный кусок занимает режимный судоремонтный завод. Потом идет жилой квартал — три десятка домов — послевоенные немецкие домики, сталинские трехэтажки, хрущевки и построенные недавно панельные великаны. На берегу залива у домов что-то вроде пляжа. Летом сюда съезжается молодежь. За что остров и прозвали Канарами.

За домами гаражи. Ходят слухи, что в них работают подпольные мастерские, где угнанные машины разбирают на запчасти. В последнее время местные жители начали поговаривать, что гаражи и земли вокруг них выкупил сын губернатора Сергей Матвиенко, и скоро он будет строить на этом месте морской терминал. Островитяне надеются, что и им перепадет что-нибудь с барского плеча — дороги отремонтируют или дворы благоустроят.

За гаражами раскинулась свалка. Сюда грузовиками свозят строительные отходы со всего города. Разберут дом в центре Питера и, чтобы далеко не тащить, сваливают кирпичи на Канонерке.

За свалкой лес и озеро.

— Поговаривают, что на дне озера утопленники в тазиках с цементом стоят, — сообщает гардеробщица местного бассейна Анна Дубинина, — это в 90-е их туда бандиты сбрасывали.

Если пройти еще чуть дальше, то можно посмотреть на воронки, так и не заросшие со времен Великой Отечественной, и остатки еще царской таможни у начала Морского канала. Это место называют Золотыми воротами — пошлину здесь раньше с судов золотом собирали. Местные жители в хорошую погоду ездят сюда на шашлыки или просто прогуливаются до Золотых ворот. Хоть какое-то развлечение.

Тут и там по острову разбросаны недостроенные сооружения. Эти развалины облюбовали киношники. Здесь снимались эпизоды чуть ли не всех бандитско-ментовских сериалов последних лет.

Режимное государство

В блокаду жителям острова в чем-то было полегче, чем обычным ленинградцам. На пустырях у них были свои огороды, хозяйства. Буквально сразу за домами сажали картошку, а в сарайках держали кур, поросят и коров.

До 60-х здесь разводили коров, только когда Хрущев запретил скот в городах, хозяйства свернули, — вспоминает коренная островитянка Татьяна Шлябина. — А так паслись целые стада.

Некоторые островитяне до сих пор находят недалеко от дома грибы и ягоды.

Этим летом встретила в лифте соседку с корзинкой грибов, поинтересовалась, где она их собирала, оказалось, что у нас на острове, — рассказывает пенсионерка Лидия Федоровна. Сама она на Канонерке с 1956 года.

Раньше наш остров был как отдельное маленькое государство — ни воровства, ни хулиганства, — улыбается собеседница. — У всех жителей имелись специальные пропуска, так как считалось, что мы живем на территории судоремонтного завода. В город и домой мы проходили через пропускные завода.

Между островом и Большой землей в те времена ходили пароходики и буксиры. Пока Морской канал не замерзал, они бесплатно переправляли канонерцев с берега на берег.

Зимой мы ходили прямо по льду, а в середине канала через прорубь лежали мостки, — вспоминает Лидия Федоровна. — Когда шли корабли, эти доски убирали, и приходилось иногда подолгу стоять и ждать, пока не пройдет весь караван.

На Канонерском острове позже всех в городе отказались от лодок. До 80-х чуть ли не каждый мужчина увлекался здесь рыбалкой.

Я тогда жила в коммуналке на четыре семьи, и наш сосед дядя Миша каждую весну ставил сети, даже в Морском канале знал, где ловить, и он всех снабжал корюшкой, — говорит пенсионерка. — А теперь корюшку особо и не поешь, ее стало меньше, ловить некому, а та, что продается, — дорогущая.

Конец географии

Когда губернатором города был Владимир Яковлев, на острове хотели построить парк аттракционов. Даже дата открытия уже была намечена — трехсотлетие Петербурга. Но развеселить депрессивный район так и не получилось. Дальше идеи дело не пошло.

Сейчас главная тема местных пересудов — строительство Западного скоростного диаметра. Островитян власти держат в неведении, людям остается только гадать, чей дом снесут, куда тогда переселят жильцов и что вообще сделают с их островом.

Вторым Крестовским ему пока точно не стать. Элитным этот рай-он никак не назовешь — вокруг промзона, станция аэрации всю морскую свежесть перебивает, а в порту вечно гремят краны.

Друзья, когда узнают, где мы живем, называют наш остров «концом географии». Старшая дочь у меня мечтает отсюда поскорее выбраться, а младшая наоборот говорит, что ни за что с острова не уедет, — размышляет Анна Дубинина. — Да и я думаю, что не согласилась бы отсюда уезжать, несмотря ни на что — здесь хорошо. Особенно в июне, когда тепло, с залива дует прохладный ветер, а вода еще не цветет. Так приятно бывает прогуляться по берегу до самых Золотых ворот.

Елена МИХИНА

Кстати

Именно на Канонерском острове жил прототип пушкинского Евгения из «Медного всадника». Вот какую запись можно прочитать в исторических хрониках Петербурга:

Капитан Луковкин, имевший домик на Канонерском острову, 7-го числа отправился в Адмиралтейскую сторону за покупками к именинам (он — Михайло), оставя дома жену, сына-офицера, накануне из полка приехавшего, трех дочерей и человек трех людей; был там остановлен водою до утра 8-го числа, потому что перевоз не учредился; дома своего не нашел и места не узнал, а отыскал дом на Гутуевом острову и в нем жену в объятиях детей мертвыми, людей также — бедной доброй Луковкин потерял разум»

.